Казалось, что все ушло в прошлое, начало забываться. Не так давно, просматривая новости на одном из интернет-порталов, увидела сообщение, напомнившее о событиях семилетней давности, которые в свое время немало напугали здешних жителей: тогда в Дрогичинском районе были убиты несколько одиноко проживающих пожилых женщин. Преступники, совершившие эти злодеяния, были задержаны, и летом 2009 года Брестский областной суд приговорил 30-летнего Василия Юзепчука к смертной казни, а его 28-летнего сообщника Сергея Гученко – к пожизненному заключению с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима. Однако совсем недавно появились сообщения, что Комитет по правам человека ООН на основании документов, представленных одним из брестских правозащитников, выразил озабоченность судьбой казненного четыре года назад Василия Юзепчука, признав, что его право на жизнь было нарушено.
О правах лишенных жизни пожилых женщин, об их предсмертных страданиях и мучениях в этом документе совсем не упоминалось. Как будто их в этой истории и не было…
Впрочем, у здешних правоохранительных органов не было и не возникает сомнений в доказанности вины Юзепчука. Как ранее сообщалось, предварительное следствие по этому делу длилось 11 месяцев, было допрошено около 200 человек, проведено порядка 30 экспертиз, просмотрены записи на десятках дисков, материалы следствия два месяца проходили проверку в суде. В общей сложности суд посчитал доказанным убийство шести пожилых женщин. Как установило следствие, двух старушек Юзепчук убил сам, а четырех они умертвили вместе с Гученко…
И сегодня, вспоминая кошмарные подробности тех событий, лично меня волнует следующий вопрос: почему никто из современных правозащитников, радеющих о правах бездельников, разгильдяев и тунеядцев, какими, по сути, были Юзепчук и Гученко, не вспомнил и не заговорил о безвинных жертвах душегубов – о наших пожилых людях? Разве для того они восстанавливали из руин страну и хозяйство, трудились, достойно прожили жизнь и встретили старость, чтобы умереть страшной, мучительной смертью от рук негодяев? Разве не было попрано их святое право на жизнь, на спокойную и мирную старость?..
Помню, как тогда, в начале января 2008 года, все начиналось и раскручивалось. Люди готовились к Рождеству, а мы, журналисты, творили над очередным номером газеты, по крупицам собирая нужную информацию. В это время в районе начали распространяться слухи, что в деревне Алексеевичи едва не похоронили пожилую женщину, которая, как стали предполагать, умерла не своей, а насильственной смертью. Сообщение подтвердилось, и эта новость многих повергла в шок.
Впоследствии оказалось, что погибшая пенсионерка, 77-летняя Ольга Яковлевна Супрунович, проживала по соседству с семьей своего брата. Накануне рождественских праздников, 4 января, во второй половине дня пожилая женщина зашла к родственникам, чтобы пожаловаться на плохое самочувствие и попросить купить ей нужные продукты. На следующее утро, когда родные зашли в дом к Ольге Яковлевне, она была уже мертвой. Женщина лежала на полу лицом вниз, как будто споткнулась и упала. Лицо ее было окровавлено, волосы растрепаны, половик под ней тоже был в крови, но первоначально никто не придал этому особого значения, поскольку все знали о том, что у нее – высокое давление, и что иногда ей становилось плохо вплоть до обморочного состояния.
Однако дочь, которая приехала из Барановичей, заметила, что дверь в родительском доме почему-то выбита, на теле матери – кровоподтеки, да и денег, которые сельская пенсионерка, как и все пожилые люди, собирала на «черный день», на привычном месте не находилось. Все это показалось ей подозрительным, и она позвонила в милицию. Была проведена судебно-медицинская экспертиза, в результате чего худшие предположения оправдались – причиной смерти пожилой сельской пенсионерки стало удушение.
Милиция сработала довольно оперативно: уже 9 января был задержан один из подозреваемых в совершении этого убийства, а вскоре арестовали и его подельника. Оба оказались лицами цыганской национальности из соседней деревни Татарья. Ни Юзепчук, ни Гученко нигде не работали, проживали в гражданском браке, имели по несколько детей, пособия на которых и были основным семейным доходом. Кроме того, за Юзепчуком числилось несколько судимостей, в том числе – и за воровство кур.
Во время расследования выяснилось, что убийство в Алексеевичах – далеко не первое и не единственное их злодеяние. В списке жертв душегубов оказались пожилые люди из нескольких соседних деревень – Деревная, Бродок, Именин… «Почерк» преступлений был примерно один и тот же: все делалось с тем расчетом, чтобы совершенные убийства могли сойти за естественную смерть. В большинстве случаев Юзепчук зажимал нос и рот жертвы руками или полотенцем, а его пособник держал бабушку за ноги, пресекая сопротивление. Затем ее переворачивали лицом вниз, как будто пожилой женщине стало плохо…
Нужно заметить, что зачастую сердобольные старушки сами пускали убийц в свой дом и, считая их нуждающимися и горемычными, как могли, помогали и поддерживали своих палачей. Так по своей доброте поступала и Мария Ивановна Озарчук, бывший главный агроном здешнего сельхозпредприятия, человек-легенда этих мест. О ней и теперь с теплотой и любовью вспоминают ее коллеги, заместитель председателя СПК «Именинский» Любовь Никифоровна Алексейчук и председатель профкома хозяйства Ядвига Иосифовна Елец, с которыми погибшая работала в одном коллективе, и которые многие годы подряд 8 Марта шли к ней в гости – на день рождения. Мои собеседницы рассказывают, что М.И.Озарчук приехала в Именин по распределению, окончив Горецкую сельскохозяйственную академию, да так и осталась здесь на постоянное жительство. У Марии Ивановны, как бы сейчас сказали, был свой стиль работы: она в совершенстве знала технологию растениеводства, перед каждой посевной и уборкой собирала механизаторов и в подробностях, грамотно и доступно, излагала суть дела. Ее считали пунктуальным, справедливым, требовательным специалистом. Но прежде чем спросить за дело, Мария Ивановна всегда старалась объяснить и рассказать подчиненным, как нужно работать, чтобы достичь желаемых результатов коллективного труда. В сельхозкооперативе по сей день, когда речь заходит о чем-то важном, нередко вспоминают и размышляют: «А как бы поступила в таком случае Мария Ивановна Озарчук?»
Женщина все время была занята работой, и у нее не оставалось времени на то, чтобы позаботиться о своих духовных нуждах и потребностях. А вот после того, как вышла на пенсию, М.И.Озарчук начала постоянно ходить в храм и богатеть, что называется, у Бога. В душе Мария Ивановна была истинной христианкой, очень сострадательным человеком, и всегда помогала просителям и нуждающимся, в том числе – и цыганам. Этой ее доверчивостью и воспользовались душители, чтобы погубить хорошего человека…
Добрым словом вспоминают в хозяйстве и Надежду Семеновну Клапоть, которая также всю жизнь трудилась в колхозе дояркой, и остальных пенсионеров, погибших от рук злоумышленников. Ведь ни у Юзепчука, ни у Гученко трудиться желания не было, а кушать-то хотелось. Вот и выбирали преступники одиноких и немощных пенсионерок, убивали, забирали деньги, тратили украденное, не переживая о том, что руки у них уже по локоть в крови. Что было бы дальше, если бы их не уличили? Однако же остановили — и жертвы прекратились…
Остается лишь добавить, что многое действительно забывается, и постепенно люди начинают терять бдительность, становятся более беспечными. Если раньше, сразу после кровавых происшествий в нашем районе, пожилые сельчане старались закрывать двери на замок и с подозрением встречали незнакомцев, то сейчас, как свидетельствуют председатели сельсоветов и представители социальных служб, во многих случаях двери в их домах снова для всех открыты. И как тут не напомнить: берегите себя и своих близких!
Галина ШАФРАН
