Не по-осеннему яркое солнце светит над Брашевичами. Местные школьники с букетами цветов, председатель сельсовета Леонид Карпович, председатель районной ветеранской организации Светлана Могилянчик, специалист по социальной работе территориального центра социального обслуживания населения Татьяна Римпо, автор этих строк, близкие и родственники пришли поздравить со столетним юбилеем уважаемого в деревне человека – Ивана Федоровича Труша. Односельчане ценят его за порядочность и трудолюбие, за честно прожитую жизнь. Пока позволяло здоровье, Иван Федорович часто захаживал в школу, выступал перед детьми, рассказывал о тяжелых военных годах. Встречались ребята и с супругой ветерана – Ниной Семеновной, бывшей узницей.
…Годы берут свое. Вот уже и ноги плохо держат Ивана Федоровича, и глаза слабо видят, но память цепко хранит все, что происходило на жизненном пути длиною в столетие. Ветеран знает много стихотворений, поет на русском и польском языках.
Родился Иван Федорович в д.Мостки. Земли у его родителей было мало. Отец-столяр каждую заработанную копеечку откладывал, чтобы прикупить земельки-кормилицы. В конце концов Труши смогли приобрести 23 гектара. Но какой ценой они им достались! Пришлось продать дом, корову, лошадь… Приобретенная у пана земля была покрыта пеньками да кустарниками. Как ни старались, а под пашню сумели обработать всего лишь 3 гектара. Остальную площадь отец отдал под пастбище односельчанам, за что они рассчитывались с ним зерном.
В 1937-м году призвали Ивана в Войско Польское. В 1939-м году оказался под самой немецкой границей. А 1 сентября началась Вторая мировая война. Фашистская Германия напала на Польшу.
— Тот первый бой был неравным, — рассказывает Иван Федорович. – Мы стояли в лесу. Один из офицеров забрался на сосну и увидел движущиеся в нашем направлении немецкие танки. А у нас только винтовки. Если бы не подоспела артиллерия, то тот бой для всех нас стал бы последним. Потери и так мы понесли большие, но атаку отбили…
После боя командир послал Ивана в деревню, в разведку. Было страшно: а вдруг там немцы! Но опасения оказались беспочвенными. Солдаты окопались в ожидании врага. И хотя фашисты пошли другой дорогой, одного из них удалось взять в плен. Мужчины сбежались и, словно на чудо, смотрели на живого немца.
— Утром, — продолжает ветеран, — мы двинулись в направлении реки Берды и соединились с 27-й дивизией. Вскоре в небе послышался гул самолетов. Мы устремились к лесу. На землю посыпались вражеские бомбы. Все смешалось: люди, кони, орудия. Отовсюду слышались крики, стоны, проклятия… Немногим посчастливилось остаться в живых после той бомбежки. Мы продолжили свой путь к реке. Командиры нашли лодку и, бросив нас, простых солдат, на произвол судьбы, уплыли. В отчаянии некоторые бойцы попытались перебраться на противоположный берег вплавь, но стремительное течение не позволило им этого сделать. Я же плавать не умел и поэтому с другими такими же «сухопутными» товарищами остался на берегу. Мы не знали, что нам делать. В глазах было темно от голода: несколько дней мы ничего не ели. Добрели до какого-то хутора, вскипятили воду, попили. Мы решили построить плот, чтобы ночью перебраться через реку. Но немцы не спали и, высветив нас прожекторами, обстреляли из пулеметов. Осталось нас в живых только двое…
«Хватит, навоевались, будем пробираться домой», — решили мы с товарищем. Долго блуждали по лесу, не зная, куда идти. Сделали привал на полянке, и вскоре к нам присоединилось еще человек пятнадцать. Но стоило только выйти в поле, как тут же застрочили фашистские пулеметы. И вновь мы остались вдвоем… Где ползком, где перебежками под пулями добрались до хутора. Товарища моего ранило в ногу. Сердобольная хозяйка перевязала рану, напоила нас молоком. Едва отойдя от хутора, напоролись на немцев, которые вели пленных. Нас схватили и погнали в Германию. Под вечер колонна остановилась у пилорамы. Словно собакам, бросали конвоиры нам сухари. А утром, построившись по четыре человека, мы отправились дальше. Один шаг в сторону – расстрел. Помню, как проходя через какой-то город, мы утоляли жажду уличными стоками, а простые немцы бросали в нас камни. Потом нас погрузили в вагоны и куда-то повезли. Очень хотелось кушать. Вскоре мы оказались в лагере в Нойбранденбурге, где содержалось 27 тысяч пленных. Жили в бараках, в каждом по 250 человек…
Они лежали голодные, измученные. Жужжание мух казалось гулом самолетов. В день им давали по три небольшие картошины или немного горячей воды с капустными листьями. Выделяли и хлеб: в неделю одну покрытую зеленой плесенью буханку. От голода и тяжелой работы люди умирали сотнями. Осенью пленные копали картофель, зимой заготавливали в лесу дрова. В бараках было настолько холодно, что даже волосы покрывались инеем.
Через некоторое время белорусов и украинцев перегнали в другой лагерь, где каждого сфотографировали. Оттуда перевезли в лагерь 13 «Б» и стали принуждать подписать документ, в котором было сказано, что они согласны навсегда остаться в Германии. Военнопленных били, однако они категорически отказывались отречься от своей Родины. Тогда из пленных были сформированы группы по 30 человек для работы на железной дороге. Изможденным мужчинам приходилось подбивать под шпалы тяжеленные камни. «Зачем я только родился на белый свет? Зачем мне судьба уготовила такие мучения?» — не раз думал Иван Федорович Труш.
Однажды его и других военнопленных отвезли в незнакомое село, как выяснилось, для того, чтобы немцы могли выбрать себе работников. Труш умел плотничать, и его взял один из немцев. Хозяин оказался очень злым человеком, даже в деревне его боялись.
— Пригнал он как-то трактор, — вспоминает необычное событие в своей судьбе невольника Иван Федорович. – И так мне захотелось научиться управлять тем трактором! Посадил немец меня рядом с собой и стал показывать, что к чему. Хлопец я был способный, на лету все схватывал. И вот уже хозяин везет меня в город, сдавать на права. Комиссия очень удивилась тому, как лихо я отвечал на вопросы. А я с гордостью подумал: «Пускай знают белорусов!».
На том тракторе Иван Федорович пахал, сеял, косил. Полученные в фашистской неволе знания и опыт пригодились ему в мирной жизни: собственными руками практически из металлолома мужчина собрал трактор для личного подсобного хозяйства.
— Конечно же, работать на фашиста не хотелось. Да только куда деваться было? – говорит ветеран. – Но, слава Богу, наступил тот долгожданный день, когда Красная Армия пришла и в нашу деревню. Прослышав о приближающейся опасности, хозяин отогнал свой трактор к родственникам и спрятал. Почувствовав себя свободными людьми, мы закололи хозяйских свиней и сделали себе праздник. Германия капитулировала, но в том, что не удалось повоевать с врагом, не было нашей вины. На следующий день нам выдали лошадей и отправили домой. Не верилось, что все мучения позади. Мы навсегда покидали ставшую ненавистной чужую страну…
Не удалось Ивану Трушу весной 1945 года вернуться в родные места. На польской границе вчерашних узников мобилизовали в армию и начали готовить к войне с Японией. Как имевший опыт обращения с оружием и участия в боях, Иван Федорович был назначен командиром и обучал новобранцев. Им повезло: Япония капитулировала, и можно было вернуться к мирной жизни.
Так получилось, что именно в Германии Иван познакомился со своей будущей супругой Ниной Семеновной, уроженкой деревни Брашевичи. Нину и ее сестру немцы вывезли в неволю в 1943-м году. Домой вернуться посчастливилось только Нине, о судьбе сестры до сих пор ничего неизвестно.
— Настоящей рабыней я чувствовала себя у немца, — смахивая со щеки слезы, рассказывает женщина. – До 8 часов утра нужно было вручную подоить 12 коров, накормить 20 свиней, перемыть всю посуду, а потом целый день гнуть спину в поле. Случилось, что, выбрасывая навоз, потеряла сознание. Придя в себя, вновь ухватила в руки вилы и – за работу. Было одно желание – покушать бы вдоволь хлеба.
По дороге домой Нина Семеновна тяжело заболела. Она слышала слова доктора: «Скоро умрет, пульс еле прощупывается…» Но Богом была назначена будущим супругам Нине Семеновне и Ивану Федоровичу Трушам длинная жизнь. Семьдесят лет они в паре и не представляют себя друг без друга.
После войны влюбленные поженились, одними из первых вступили в колхоз, добросовестно трудились. Иван Федорович работал строителем, избирался членом правления хозяйства. Будучи пенсионером, еще 10 лет обслуживал мелиоративные каналы. Труши вырастили двух дочерей, дождались внуков и правнуков. Случалось слышать от людей упреки, мол, немецкие работники… Но они терпеливо молчали в ответ.
Отношение общества к побывавшим в фашистской неволе людям изменилось только в так называемые перестроечные времена. Благодаря политике Германии в отношении бывших узников из восточных стран и Труши дважды получили денежную компенсацию в немецких марках. Вспомнила о своих защитниках и Польша, назначив им пенсии.
– Деньги в чулок не складываем, – улыбается ветеран. – Помогаем детям, внукам, а они помогают нам. Живется в Беларуси хорошо. Главное, чтобы войны не было! За Украину душа болит!..
В столетнем возрасте Иван Федорович активно интересуется событиями в стране и мире. Свой рассказ он заканчивает словами:
— Жизнь свою я прожил честно, стыдиться мне нечего!
Нина ГРИЦУК,
председатель ветеранской организации Брашевичского сельсовета
Фото Ивана ЛЕОНЧИКА
